Ведьмина неделя - Страница 7

Когда год назад тетушки Нэн привезли ее (еще более пухлую и застенчивую, чем сейчас) в Ларвуд-Хаус, мисс Кэдвалладер пообещала, что никто не узнает, какое у нее полное имя. Мисс Кэдвалладер пообещала. Как же все догадались? Во втором “игрек” то и дело раздавались взрывы хохота и восторженный шепот: “А может, Нэн Пилигрим — ведьма ? Ничего себе имечко — Дульсинея! Это все равно что назвать человека Гай Фокс!”

Посреди урока мысли об имени Нэн так одолели Терезу Муллетт, что она была вынуждена закрыть лицо вязаньем, чтобы похихикать всласть.

Мистер Уэнтворт немедленно отобрал вязанье. Он положил белоснежный сверток на учительский стол и с недоумением оглядел его.

— Что в этом такого смешного? — Он развернул полотенце, отчего Тереза тихонько вскрикнула, и поднял что-то — маленькое и пушистое, все в дырочку…. — Что это?!

Все засмеялись.

— Пинетка! — возмущенно ответила Тереза.

— Для кого? — тут же спросил мистер Уэнтворт.

Все снова засмеялись. Смешок вышел виноватый и быстро оборвался, потому что всем было известно, что Тереза не из тех, над кем можно смеяться.

Между тем мистер Уэнтворт, казалось, не понимал, что сотворил чудо и заставил всех смеяться над Терезой, хотя это было не принято. Смешок вышел такой коротенький еще и потому, что мистер Уэнтворт вызвал к доске Дэна Смита и попросил его показать на чертеже подобные треугольники. Урок продолжался. Тереза бормотала: “И ничего смешного! Ничего смешного!” На это ее подружки сочувственно кивали, а все прочие косились на Нэн и сдавленно хихикали.

В конце урока мистер Уэнтворт нелицеприятно высказался насчет массовых репрессий в случае повторения подобного поведения. Уже в дверях он обернулся и добавил:

— Кстати, если Чарлз Морган, Нирупам Сингх и Нэн Пилигрим еще не смотрели на доску объявлений, советую пойти поинтересоваться. Сегодня они приглашены на обед за стол госпожи директрисы.

И Нэн, и Чарльз сразу поняли: день сегодня не просто плохой, а из тех, что хуже не бывает. Мисс Кэдвалладер приглашала за свой стол важных посетителей школы. По школьной традиции, ежедневно она выбирала троих учеников и тоже сажала их рядом с собой. Это делалось для того, чтобы все учились хорошим манерам — и чтобы мисс Кэдвалладер понемногу знакомилась со всеми своими подопечными. Это испытание по праву считалось тяжелейшим. Ни Чарлза, ни Нэн еще ни разу не выбирали. Потрясенные услышанным, они побрели к доске объявлений. Действительно: Чарлз Морган, 2 “У”, Дульсинея Пилигрим, 2 “У”, Нирупам Сингх, 2 “У”.

Нэн уставилась на объявление. Так вот откуда все знают, как ее зовут! Мисс Кэдвалладер все забыла! Она забыла, кто такая Нэн, она забыла про свое обещание, и, тыкая булавкой в списки — или что она там делает, когда выбирает учеников за свой стол — просто написала выпавшие имена.

Нирупам тоже глядел на объявление. Ему уже приходилось обедать с директрисой — но от этого было ничуть не легче, чем Чарлзу и Нэн.

— Надо причесаться как следует и почистить блейзеры, — объяснил он. — И действительно придется есть так и такими же приборами, как мисс Кэдвалладер. Глаз с нее не спускайте, все время смотрите, что она делает.

Нэн застыла у доски, не обращая внимания на тычки и толчки тех, кому тоже хотелось почитать объявления. Она оцепенела от ужаса. Ей стало ясно, что за столом директрисы она будет вести себя хуже некуда. Все уронит, закричит или даже разденется и спляшет на столе. А оцепенела она, так как понимала, что не сможет сдержаться.

Когда она вместе с Чарлзом и Нирупамом подошла к столу директрисы, оцепенение не прошло. Причесались они так, что голову саднило, оттерли блейзеры от пятен, которые вечно появляются на блейзерах неведомо откуда — но все равно рядом с вельможным собранием за столом директрисы чувствовали себя крошечными грязнулями. Там были все учителя, и школьный казначей, и очень важный господин по имени лорд Кто-то-там, и сама мисс Кэдвалладер, высокая, прямая и тощая.

Мисс Кэдвалладер любезно улыбнулась им и указала на три свободных места по левую руку от нее. Все трое метнулись к стулу, который был от мисс Кэдвалладер дальше всего. Нэн, к собственному удивлению, сумела его занять, Чарлз уселся на стул посередине, а Нирупаму пришлось сесть рядом с директрисой.

— Но ведь так не годится, не правда ли? — пророкотала мисс Кэдвалладер. — Полагается, чтобы леди оказалась между джентльменами, разве не так? Пусть Дульсимера сядет посередине, а джентльмен, с которым я пока не знакома, займет место рядом со мной. Клайв Морган, если не ошибаюсь? Превосходно.

Чарлз и Нэн угрюмо пересели. Пока мисс Кэдвалладер произносила благословение, они глядели поверх голов прочих соучеников: те оказались не то чтобы внизу, но достаточно далеко, чтобы между ними легла пропасть. “Может быть, удастся упасть в обморок?” — с надеждой подумала Нэн. Она по-прежнему была уверена, что будет вести себя хуже некуда — и при этом чувствовала себя очень странно, а обморок казался ей вполне достойным способом вести себя плохо.

Однако к концу благословения Нэн все еще была в сознании. Все уселись, она тоже. Чарлз сердито глядел в пространство. Нирупам от страха стал бледно-желтый. К облегчению бедолаг, мисс Кэдвалладер сразу повернулась к важному лорду и завела с ним светскую беседу. Служанки принесли подносы и поставили перед каждым по какой-то мисочке.

Что это? Обычно на обед детям ничего подобного не подавали… Они с подозрением поглядели в мисочки. Из чего-то желтого выглядывали ма-а-ленькие розовые штучки.

— Креветки, наверное, — с сомнением протянул Нирупам. — Для начала.