Ведьмина неделя - Страница 43

— Так-то лучше, — похвалила старушка и принялась писать — медленно-медленно.

С огромными жестянками в руках Нэн и Эстель и вправду почувствовали себя куда увереннее. Прохожие действительно оборачивались на них, но, увидев жестянки, с улыбкой шли себе дальше. Нэн и Эстель проторчали на крыльце вдвое больше, чем могли бы, потому что старушка не только писала очень медленно, но и вела с гостьями разговоры через всю прихожую.

— Вы знаете, где Уютные Дубки? Нет? — окликнула она. Девочки помотали головой. — Жаль. Надо пойти туда и произнести вот это, — объяснила старушка. — Это кольцо деревьев у самого леса. Лучше я нарисую вам план. — Она принялась рисовать — снова очень медленно — а потом снова окликнула девочек: — Понятия не имею, почему Дубки — там одни буки.

Чуть позже она снова заговорила:

— Я тут напишу, как это читается.

Девочки смирно стояли на крыльце. Нэн пришло в голову, что бабуля на самом деле заодно с инквизиторами и нарочно держит их здесь, но тут старушка сложила бумагу и заковыляла к двери.

— Ну вот, держите, душеньки. Жаль, что больше ничем помочь не могу.

Нэн взяла бумагу. Эстель старательно улыбнулась.

— Огромное вам спасибо, — заверила она старушку. — А что оно делает?

— Точно не знаю, — ответила старушка. — В нашей семье его передают из поколения в поколение, чтобы применить в самом крайнем случае, но мы им еще не пользовались. Мне говорили, оно очень мощное.

Глава одиннадцатая

Чарлз трусил по спортивному полю к сараю садовника. Он надеялся, что если его кто-нибудь увидит, то решит, будто Чарлз бегает кросс. Поэтому он переоделся в коротенькие голубые физкультурные шорты. Потом, если будет время, можно будет превратить их во что-нибудь удобное, например, в джинсы. Сейчас надо было поскорее завладеть той паршивой старой метелкой, с которой все недавно приставали к Нэн Пилигрим. Если удастся это сделать, пока его не хватились, он улетит — и ни одна собака не возьмет его след!

Чарлз добежал до той стороны сарая, которая выходила на огороды, обошел сарай и добрался до двери. В тот же миг с другой стороны показался Нирупам — тоже в небесно-голубых шортах — и тоже протянул к двери длинную руку. Они уставились друг на друга. В голове у Чарлза пронеслись тысячи вариантов того, что стоит сейчас сказать — от объяснения, что он прогуливает физкультуру, до прямого обвинения Нирупама в похищении Брайана. В конце концов он не сказал ни того, ни другого. Нирупам уже взялся за засов.

— Чур, метла моя! — сказал тогда Чарлз.

— Только если их там две, — возразил Нирупам. Он был весь желтый от страха. Рванув дверь, он бросился в сарай. Чарлз кинулся следом.

В сарае не оказалось даже той самой старой метлы. Там были цветочные горшки, ведра, старая тачка, новая тачка, четверо граблей, две лопаты, тяпка и старая веревочная швабра в одном из ведер. И все.

— Кто ее взял? — вышел из себя Чарлз.

— Просто не вернули, — ответил Нирупам.

— Да чтоб их всех заколдовало! — закричал Чарлз. — Что же делать?

— Возьмем что-нибудь другое, — сказал Нирупам. — Или пешком пойдем. — Он взял ближайшую лопату и оседлал ее, то сгибая, то разгибая длинные ноги.

— Лети, — велел он лопате. — Ну, давай, лети, чтоб тебя ведьмануло!

“А ведь Нирупам все правильно понимает, — подумал Чарлз. — Настоящий колдун заставит летать что угодно”.

— Наверно, грабли летают лучше,— предположил он и быстренько завладел шваброй.

Швабра была такая старая, что присохла к ведру. Пришлось Чарлзу упереться одной ногой в ведро и дернуть изо всех сил — только тогда швабра подалась, оставив в ведре большую часть веревок. На конце остался растрепанный серый обрубок. Чарлз схватил швабру и тоже оседлал ее. Он немного попрыгал.

— Лети! — велел он швабре. — А ну, быстро!

Нирупам отшвырнул лопату и взялся за тяпку. Мальчики отчаянно запрыгали по сараю.

— Лети! — умоляли они.— Лети!

И тут швабра послушалась — вяло, неохотно, по-стариковски. Она неуклюже поднялась фута на три над полом и поплыла, покачиваясь, к двери. Нирупам взвыл от досады — и тут тяпка тоже взлетела, взбрыкнув и рванувшись с места так ретиво, словно нипочем не хотела отставать. Нирупам летел за Чарлзом, отчаянно молотя ногами воздух.

— Сработало! — победно провозгласил он и тяпка, словно кенгуру, скакнула в сторону огородов.

Заходить на огороды было запрещено, но лучшего способа незаметно улизнуть из школы не было. Чарлз последовал за Нирупамом в калитку и вдоль дорожки, посыпанной щебенкой. Оба изо всех сил старались укротить своих скакунов. Швабра еле плыла и покачивалась на лету, словно древний старик, едва ковыляющий по воздуху. Тяпка то скакала, как кенгуру, то наклонялась и металлическим концом цеплялась за дорожку. Нирупаму приходилось поджимать ноги, чтобы не оставить на земле запаха. Он все время закатывал глаза от страха — тяпка то перепрыгивала Чарлза, то тормозила далеко позади. Когда они добрались до стены в конце сада, и швабра, и тяпка встали как вкопанные. Швабра вяло колыхалась в трех футах над землей. Тяпка нервно скребла концом по щебенке.

— Им здесь не перепрыгнуть, — понял Чарлз. — Что будем делать?

Тут бы их путешествие и закончилось, если бы не болонка сторожа, которая обнюхивала огороды и внезапно почуяла чужих. Она засеменила к ним по дорожке, истошно тявкая. Швабра и тяпка рванулись с места, как испуганные коты, перемахнули через стену, едва не сбросив Чарлза и Нирупама, и полетели, брыкаясь, над полями. Мальчики устремились к шоссе — метла ныряла, тяпка прыгала и виляла, перелетая ограды на расстоянии волоска и постоянно грозя врезаться в деревья. Так они и неслись, пока между ними и болонкой сторожа не пролегло три поля.